На первом блоке строящейся Ленинградской АЭС идет физический пуск реактора ВВЭР-1200. «СР» узнала, из каких этапов состоит этот процесс и на какой стадии у руководителей испытаний захватывает дух.
8 декабря 2017 года в 10:33 стартовал важнейший этап ввода энергоблока в эксплуатацию — физический пуск. 15 декабря на станцию пригласили журналистов, чтобы они увидели, как в реактор загружают ядерное топливо. К этому времени было установлено уже 109 сборок, оставалось дозагрузить 54.
Основная задача физического пуска — доказать жизнеспособность реактора и подтвердить, что новый энергоблок безопасно проработает весь срок эксплуатации — 50 лет. «Физпуск — событие первой значимости для сотрудников АЭС. Реактор приобретает статус ядерной энергетической установки, для нас это новая ответственность», — говорит директор станции Владимир Перегуда. К началу физпуска была выполнена холодная и горячая обкатка, ревизия основного оборудования, получено ядерное топливо, площадку приняли под охрану войска Росгвардии. Сейчас реактор полностью собран и уплотнен.
Без права на ошибку
Физпуск начинается с заправки реактора. Рабочая штанга перегрузочной машины извлекает ТВС из транспортного чехла в универсальном гнезде колодца перегрузки, переносит через бассейн выдержки и отправляет в активную зону. Журналисты наблюдали, как машина медленно опускает шестигранную сборку. На установку одной уходит 40 – 45 минут. Высота ТВС — 4,7 м, вес — 534 кг, погрешность отклонения при установке не должна превышать 3 мм. «Права на ошибку мы не имеем», — комментирует начальник цеха централизованного ремонта строящейся ЛАЭС Владимир Штацкий.
В физпуске задействовано более 40 человек, 30 специалистов с опытом эксплуатации блоков с ВВЭР пригласили с Балаковской, Нововоронежской и Кольской станций. Чтобы уложиться в график, работа идет круглосуточно, по сменам.
Дежурный руководитель испытания первой загрузки активной зоны Владимир Белоброцкий из нововоронежского филиала «Атомтехэнерго» приехал на ЛАЭС 1 декабря — контролировать выполнение требований ядерной безопасности во время загрузки. В Петербурге он впервые, но на знакомство с городом почти нет времени. «Я свободен лишь в «отсыпные» дни после ночных смен. За две недели у меня таких было два», — рассказывает Владимир Белоброцкий. В первый выходной он отправился на стадион «СанктПетербург» — смотреть, как играет «Зенит». Во второй — в Эрмитаж.
На энергоблоке № 2 строящейся ЛАЭС продолжаются строительно-монтажные работы. Смонтирована цилиндрическая часть внутренней защитной оболочки здания реактора, на штатное место установлена ловушка расплава, корпусы главных циркуляционных насосных агрегатов, элементы главного циркуляционного трубопровода, четыре парогенератора и компенсатор давления. Завершено бетонирование шахты реактора и бетонирование плиты перекрытия реакторного зала на отметке +26,2 м. В здании турбины установлен статор турбогенератора.
На смене Владимир Белоброцкий не сводит глаз с монитора, на котором отражается состояние активной зоны. Она разделена на 163 ячейки. «Там, где красные отметки, ТВС уже загружены. А вот здесь, видите, ячейка мигает. Это значит, прямо сейчас в нее устанавливается сборка», — показывает Владимир Белоброцкий. В его задачи входит наблюдение за загрузкой сборок в реактор в соответствии с координатами и графиком. Фактически он страхует оператора, управляющего перегрузочной машиной дистанционно, с пульта.
В ТВС содержится топливо разной степени обогащения. В 121 сборке вдобавок размещены поглощающие стержни системы управления и защиты — для регулирования мощности реактора. Такие ставят в ячейки, которые не граничат с выгородкой, то есть во все, кроме периферийного ряда активной зоны.
После установки всех ТВС можно завершать сборку реактора. На штатные места устанавливаются последние конструктивные элементы: блок защитных труб, верхний блок и металлоконструкции блока электроразводок. Заканчивается монтаж датчиков системы внутриреакторного контроля и теплоизоляции. Чтобы надежно закрепить верхний блок, крышку реактора, обеспечив полную герметичность, используется машина-гайковерт. За несколько минут она затягивает 54 гайки — равномерно, без перекосов, отслеживая величину усилия затяжки. Вручную этого добиться невозможно. «Рутинная работа, — улыбается Владимир Белоброцкий. — Другое дело — испытания реактора, когда он впервые выводится в критическое состояние. В этот момент у меня дух захватывает».
Испытания реактора — завершающий этап физпуска. Вначале блок выводится на минимально контролируемый уровень мощности — менее 1 % номинальной. Запускается самоподдерживающаяся цепная реакция деления урана. «Это будет эпический момент: блок начнет дышать», — торжественным тоном говорит Владимир Белоброцкий.
Кстати
На строительстве первого энергоблока применялась технология укрупненной сборки. Купол гермооболочки установили сразу с теплообменниками — конденсаторами системы пассивного отвода тепла и трубопроводами спринклерной системы. Это сложное оборудование, его монтаж на высотных отметках занимает много времени, а так работа идет гораздо быстрее.
Другое нововведение — монтаж оборудования открытым способом, или «опен-топ» (с англ. — «открытый верх»). Оборудование устанавливают на штатное место, пока в здании нет крыши. Таким образом был смонтирован корпус реактора диаметром почти 5 м и весом 330 т.
На завершающем этапе строительства была принята проектная система управления. Это позволило оптимизировать сооружение и обеспечить готовность энергоблока в директивные сроки.
Для управления ядерной реакцией используют регулирующие стержни или меняют концентрацию борной кислоты в теплоносителе первого контура. В стержнях содержится карбид бора — вещество, хорошо поглощающее нейтроны, при глубоком введении стержней цепная реакция становится невозможной. Увеличение концентрации борной кислоты в теплоносителе первого контура приводит к затуханию реакции, а уменьшение — к увеличению мощности реактора.
Разогрев за счет реакции деления на 1 % номинальной мощности настолько невелик, что реактор охлаждается за счет естественного рассеяния. При этом он находится в критическом состоянии: можно проводить физические испытания и эксперименты. В это время уточняют расчетные нейтронно-физические характеристики первой топливной загрузки, а также проверяют аварийную защиту.
«На блочном пункте управления сбрасывают все поглощающие стержни. Реакция должна остановиться за четыре секунды — тогда мы убедимся, что энергоблок работает безопасно и по проекту. Затем выпускается протокол испытаний. После надзорные органы дают разрешение на увеличение мощности», — рассказывает Владимир Белоброцкий.
На испытания реактора при физпуске уходит примерно две недели. Затем — подготовка к энергетическому пуску и опытно-промышленной эксплуатации. Все оборудование энергоблока проходит финальную проверку при работе на эксплуатационных параметрах, с выдачей электрической и тепловой энергии. «Энергопуск осуществляется с остановками на мощностях через каждые 5 % — для проверок и регулировки датчиков. На 35 – 40 % происходит пробный запуск генератора и синхронизация с сетью», — поясняет Владимир Белоброцкий.
«С декабря 2016 года, загрузки первого имитатора, мы работаем практически без выходных, чтобы запустить реактор в срок. Конечно, накопилась усталость, — признается Владимир Штацкий. — Но понимание того, что результаты моей работы необходимы стране, вдохновляет».
Ленинградская АЭС является филиалом АО «Концерн Росэнергоатом». Станция расположена в городе Сосновый Бор, в 40 км западнее Санкт-Петербурга на берегу Финского залива. ЛАЭС является первой в стране станцией с реакторами РБМК-1000 (уран-графитовые ядерные реакторы канального типа на тепловых нейтронах). На АЭС эксплуатируются 4 энергоблока электрической мощностью 1000 МВт каждый. Также ведётся сооружение замещающих мощностей действующей атомной станции: строятся два энергоблока типа ВВЭР-1200. Заказчик-застройщик проекта — АО «Концерн Росэнергоатом»; генеральный проектировщик — АО «АТОМПРОЕКТ», генеральный подрядчик — АО «КОНЦЕРН ТИТАН-2».
Новая передача Шендеровича
В середине сентября на ТВС выходит новая сатирическая программа «Бесплатный сыр». О том, какой она будет, рассказывает ее создатель и ведущий Виктор ШЕНДЕРОВИЧ корреспонденту «Известий» Миле КУЗИНОЙ.
— У вас выходит новая программа, что это будет?
— Называется наше новое детище — «Бесплатный сыр», программа о России и тех, кого она выбирает. «Сыр» — наследник «Итого» и «Помех в эфире», точнее — попытка взять лучшее из старых программ и добавить еще кое-что симпатичное. В эфир возвращаются Андрей Бильжо и Игорь Иртеньев, в нем остаются корреспонденты Иван Тычоблин и его коллеги-корреспонденты с честными рассказами о том, чего никогда не было.
— А почему решили закрыть «Помехи в эфире»?
— Кажется, мы переоценили способность россиян самостоятельно проводить грань между фантазией и реальностью. Впрочем, в оправдание (телезрителей, а не свое) замечу, что жизнь российская действительно постоянно зашкаливает за грань здравого смысла. Поэтому почтенная публика регулярно считала факты, о которых я рассказывал, моей выдумкой, а безответственные фантазии наших вымышленных корреспондентов — сугубой реальностью. В первой программе, например, мы рассказали об ученых, которые скрестили курицу с тараканом и назло ножкам Буша получили шестилапые окорочка. Так, после эфира нам начали звонить с оптовых баз и просить телефоны этой лаборатории. Но это хоть оптовики. А когда после сюжета нашего корреспондента по имени «Пьер Безухер» мне позвонили из Литфонда и попросили уточнить информацию об обыске на даче у Евтушенко, я понял, что с «Помехами» надо завязывать.
— Вы снова поменяли имидж.
— Ну да. Когда я сбрил бороду и надел костюм и очки, некоторая часть телезрителей вообще не поняла, что это образ, новая игра. Многие восприняли дело так, что Шендерович на самом деле пошел в серьезные телеведущие — обзавелся богатой студией, забурел…
— Не приняли безбородого.
— Да уж. Раньше мне казалось, что мое лицо — это мое личное дело. Оказалось, нет. Вскоре после выхода «Помех» гендиректор ТВС Александр Левин сообщил мне, что моя борода — это часть капитализации канала. Теперь я снова в первозданно телевизионном виде.
— Что еще изменилось в «Бесплатном сыре» по сравнению с «Помехами»?
— Почти все. Мы структурно отделим в программе реальность и фантазию. Я и мои товарищи, Иртеньев и Бильжо (как в старом добром «Итого»), будем комментировать реальные политические сюжеты недели, а «корреспонденты» — Пьер Безухер и Ко — развивать эти сюжеты в фантастическую сторону.
— Говорят, студия будет заполнена картонными знаменитостями…
— Все-то вы знаете…
— Путин не обидится на своего картонного двойника?
— Ну это вопрос не ко мне. В оформлении студии закладывался некий образ сегодняшней России, а Владимир Владимирович сегодня — неотъемлемая часть этого образа. И даже несколько большая часть, чем мне хотелось бы.
— Чем будут заниматься в программе Иртеньев и Бильжо?
— Иртеньев — по-прежнему комментировать происходящее стихами, а вот Бильжо снимет халат мозговеда и вернется к своей основной специальности — карикатуриста.
— Время выхода программы изменится?
— «Бесплатный сыр» выйдет вечером в субботу, 14 сентября, после программы Светланы Сорокиной. Мне лестно это соседство. Лирические интонации Светланы будут, как мне кажется, удачно оттенять наши иронические экзерсисы.
— Как вы относитесь к тому, что на ТВС в последнее время сильно упали рейтинги?
— Что значит «в последнее время»? Мы работаем всего три месяца, причем — летних… Понимаете: вы, как и все, отсчитываете нас от планки, достигнутой старым НТВ, но оно достигло этих рейтингов через несколько лет работы. А нас дважды за год выталкивают на обочину и возвращают на стартовую клетку, как в детской игре. Публика тем временем устала от политики, впала в апатию, войну воспринимает как явление природы, переключилась на «Большую стирку», отупевает там помаленьку. Многие телезрители при встречах спрашивают у меня, куда это я пропал, чего это меня не видно на НТВ…
— Не уследили.
— Ладно, я и сам с утра не сразу вспоминаю название телекомпании, на которой работаю. Неважно это. Зато лица, вместе с которыми я прошел этот путь с большого федерального канала на маленький метровый, меня устраивают. А рейтинги… Знаете, после всех событий прошлой весны и минувшей зимы, после всего того, что мы пережили, я стал воспринимать все это немного по-другому. Мы — Сорокина, Кара-Мурза, Хрюн со Степаном, корреспонденты, режиссеры, редакторы — делаем свое дело. Делаем, по-моему, неплохо и намерены продолжать. А публика подтянется…
— Что вы будете делать, если на ТВС снова сменится начальство, если «уйдут» Александра Левина?
— Если наши акционеры понимают разницу между телевидением и нефтью, то они Левина менять не будут. Впрочем, мы уже видели один приход «хорошего менеджмента», и как раз вместо Левина — на НТВ в апреле 2001-го. Тогда стены бывшей нашей телекомпании впервые услышали слово «откат»… А Саша — профессиональный, честный и принципиальный человек, что для руководящих телевизионных высот сочетание редкое. Впрочем, все зависит от задачи, которая стоит перед нашими акционерами или которую перед ними ставят…